Глава I
Было очень темно. Рыжик чувствовал, что рядом кто-то есть. Котенок широко открыл глаза, как будто старался просветить насквозь густой подлесок. Место было ему не знакомо, но странные запахи манили его за собой, все дальше в тенистую чащу. В животе у него заурчало — он вспомнил, что голоден. Он вдохнул глубже, чтобы полнее ощутить запахи леса. Кисловатый запах прелых листьев смешивался с манящим ароматом какого-то мелкого пушистого зверька.
Вдруг перед ним мелькнуло что-то серое. Рыжик замер, прислушался. Кто-то прятался в листьях — до него было не больше двух хвостов. Рыжик догадался, то это мышь: чутким пушистым ухом он улавливал быстрое биение крошечного сердечка. Он проглотил слюну, успокаивая свой жадно урчащий живот. Скоро он поест. Рыжик стал медленно прижиматься к земле, готовясь к прыжку. Он находился с подветренной стороны от мыши и знал, что она не догадывается о его присутствии. В последний раз определив место, где находится мышь, Рыжик резко подался назад, присев на задние лапы, и прыгнул, взметнув вокруг себя ворох опавших листьев.
Мышь побежала к норке, но Рыжик опередил ее. Он подбросил ее в воздух, поддев своими острыми когтями, — мышь описала в воздухе кривую и шмякнулась оземь. Она лежала оглушенная, но живая. Потом попыталась бежать, но Рыжик снова подцепил ее и отбросил, но чуть дальше. На этот раз мышке удалось пробежать несколько шагов, пока Рыжик не догнал ее.
Вдруг откуда ни возьмись послышался шум. Рыжик повернул голову, чтобы посмотреть, откуда идет звук, и мышь, улучив момент, выскользнула у него из лап. Рыжик успел только заметить, как она юркнула куда-то в темный закоулок меж спутанных древесных корней.
Все, конец охоте. Рыжик обернулся, глаза его сердито загорелись зеленым светом — интересно, что это за шум, из-за которого он упустил добычу? Дребезжащий звук нарастал — теперь он показался ему на удивление знакомым. Рыжик моргнул и открыл глаза. Лес куда-то исчез. Вместо леса теперь была жаркая и душная кухня. Он лежал, свернувшись в клубок, в углу на своей подстилке. В окно лил яркий лунный свет, на гладкий блестящий пол ложились фиолетовые тени. Теперь стало понятно, что это был за странный звук: это сыпались в миску шарики сухого кошачьего корма. Все, что было раньше, Рыжик видел во сне.
Он поднял голову и лег подбородком на край корзинки. Ошейник был жестковат. А во сне свежий ветерок так приятно ерошил нежную шерстку на шее, там, где в действительности была застежка ошейника. Рыжик перевернулся на спинку, пытаясь еще хоть немного продлить то блаженное состояние, которое он испытал во сне. Он все еще чуял мышь. Вот уже третий раз после полнолуния он видит один и тот же сон, и каждый раз мышь ускользает из его лап.
Он облизнулся. По всей кухне разливался аромат пищи, он чуял его, даже лежа в своей корзинке. Хозяева всегда наполняли его миску перед тем, как лечь спать. Пыльный запах сухого корма оттеснил приятные, но нестойкие ароматы сна. В животе урчало от голода, и Рыжик потянулся, стряхнул остатки сна с лап и через всю кухню неслышно побежал к кормушке. Пища оказалась сухой и безвкусной. Рыжик похрустел без всякого удовольствия. Потом отвернулся от миски и через специальный кошачий лаз в двери вышел наружу. Может, от запахов сада ему удастся вспомнить ощущения из недавнего сна?
Ярко светила луна. Накрапывал грибной дождик. Рыжик пошел по садовой дорожке, залитой лунным светом. Он ступал осторожно и мягко, одними подушечками лап. Камни под его лапами были колкие и холодные. Он сделал кучку под большим кустом с глянцевыми зелеными листьями и тяжелыми пурпурными цветами Влажный воздух вокруг был напоен тягуче-сладким ароматом, и он облизнулся, чтобы не так сильно бил в ноздри этот тяжелый приторный запах.
После этого Рыжик устроился на заборе, отмечающем границы сада. Здесь, на столбике, он очень любил сидеть — отсюда открывался прекрасный вид на соседские сады и густой зеленый лес за околицей.
Дождь прекратился. Аккуратно подстриженная лужайка перед домом была вся залита лунным светом, но лес за забором был полон теней. Рыжик вытянул шею, чтобы как следует понюхать напоенный влагой воздух. Его кожа под густым пушистым мехом была теплой и сухой, но он чувствовал тяжесть дождевых капель, сверкающих на его ярко-рыжей шубке.
Он услышал, как хозяева в последний раз позвали его, стоя у порога. Если сейчас он пойдет к ним, они будут его называть всякими ласковыми словами, гладить и даже возьмут к себе на кровать, а он свернется клубочком и будет довольно мурлыкать.
Но на этот раз Рыжик не кинулся на зов своих хозяев — он неотрывно смотрел в сторону леса. Бодрящий запах деревьев после дождя стал еще острее. Вдруг у него на спине забегали мурашки. Что там такое движется? Может, это что-то за ним наблюдает? Рыжик смотрел во все глаза, но ничего нельзя было ни разобрать, ни унюхать в этой кромешной тьме, насквозь пропахшей мокрыми деревьями. Он храбро поднял подбородок, встал и потянулся, изгибая спину и цепко хватаясь всеми четырьмя лапами за углы заборного столбика. Закрыв глаза, он еще раз вдохнул запах леса. Казалось, лес что-то ему обещает, что-то нашептывает, манит к себе неуловимыми, зыбкими тенями. Рыжик напружинился, пригнулся и легко спрыгнул на некошеную влажную траву по ту сторону садового забора. Когда он приземлился, колокольчик на его ошейнике тихонько зазвенел, но звук этот скоро растаял в ночной тишине.
— Ты куда, Рыжик? — мяукнул кто-то над его головой. Голос был знакомый.
Рыжик поднял голову. Молодой черно-белый кот сидел на заборе и с трудом сохранял равновесие.
— Привет, Чумазик, — ответил Рыжик.
— Никак в лес собрался? — Чумазик округлил желтые глаза.
— Я только гляну, — пообещал Рыжик, переминаясь с ноги на ногу.
— А меня туда ничем не заманишь. Там опасно! — Чумазик боязливо повел черным носиком.
— Генри говорит, он однажды ходил в лес.
— Котик повернул голову и указал на дальний сад, виднеющийся за рядами заборов — там жил упомянутый им Генри.
— Да этот старый тюфяк никогда не был в лесу! — фыркнул Рыжик. Он даже из собственного сада носа не кажет с тех пор, как съездил к Ветеринару. Только и делает, что ест да спит.
— Нет, правда! Он поймал в лесу малиновку! — настаивал Чумазик.
— Ладно, будь по-твоему, но тогда это было до Ветеринара. Сейчас он, наоборот, жалуется на птиц. Говорит, они мешают ему спать.
— Ну, все равно, продолжал Чумазик, делая вид, что не замечает насмешки в мяуканье Рыжика. — Генри говорил мне, что там полно всяких опасных тварей. Например, там водятся огромные дикие коты, которые на завтрак едят живых кроликов и точат когти об обглоданные кости!
— Да я только схожу посмотрю, — мяукнул Рыжик. — Я ненадолго.
— Ладно, только учти: я тебя предупредил!
С этими словами черно-белый кот повернулся к рыжему спиной и спрыгнул в свой сад.
Рыжик остался один в некошеной траве у садового забора. Он нервно лизнул лапку и подумал: может, Чумазик сказал хоть долю правды?
Вдруг неподалеку мелькнуло крохотное живое существо. Оно пробежало и спряталось под кустом ежевики. Инстинкт прижал его к земле. Медленно, одну за другой, переставляя лапы, он стал осторожно подкрадываться, прячась от посторонних глаз в высокой траве. Навострив уши, ловя ноздрями воздух и глядя перед собой немигающими глазами, он подбирался к незнакомому существу. Теперь он его ясно видел: оно сидело меж корней, поросших мохнатым лишайником, и грызло крупное семечко, зажав его лапами. Это была мышь.
Рыжик покачал бедрами из стороны в сторону, готовясь к прыжку. Он задержал дыхание, чтобы колокольчик опять не зазвенел. Он затрепетал от волнения, сердце его бешено застучало. Это было еще интереснее, чем во сне! Но вдруг послышался треск веток и шорох листьев и Рыжик аж подпрыгнул от неожиданности, в животе у него что-то предательски екнуло. Мышь кинулась спасаться под густой, колючий ежевичный куст.
Рыжик замер и осторожно огляделся. Он заметил, как среди зелени мелькнул белый кончик красного пушистого хвоста. Он почуял странный сильный запах какого-то животного, судя по всему — хищного, но это был не кот и не собака.
От удивления он забыл даже про мышь и теперь с интересом смотрел на красный хвост. Вот бы получше рассмотреть!
Навострив уши, он стал подкрадываться ближе. И тут услышал новый шум. Он шел откуда-то сзади, как бы издалека, и был приглушенным. Он повернул уши так, чтобы лучше слышать, что творится сзади. «Кто-то идет следом?» — подумал он, не сводя глаз со странного красного меха, мелькавшего впереди, и продолжал подкрадываться. И только когда легкий шорох за его спиной превратился в отчетливое и все усиливающееся шуршание опавших листьев под чьими-то лапами. Рыжик понял, что он в опасности. Существо налетело на него как ураган и ударило так, что он отлетел в заросли крапивы. Он и мяукнуть не успел, как оказался в зарослях крапивы. Он взвыл и попытался сбросить с себя нападавшего, который намертво вцепился в его бок. У него были невероятно острые когти. Зубами существо впилось ему в шею. Извиваясь и корчась всем телом, от усов до хвоста, он безуспешно пытался освободиться. В какой-то момент его охватило отчаянье, и он замер. Потом вдруг догадался — и быстро перевернулся на спину. Инстинкт подсказал ему, что подставлять противнику нежное брюшко — опасно, но другого выхода не было.
Ему повезло: уловка, похоже, удалась. Он услышал сдавленное шипение: нападающий, оказавшись под ним, начал задыхаться. Резким рывком Рыжик наконец вывернулся, освободился и припустил домой без оглядки.
Позади слышалось топанье, и Рыжик понял: за ним погоня. Кожа под мехом была расцарапана и жутко болела. Но все равно Рыжик решил, что лучше уж снова примет бой, но ни за что не допустит, чтобы на него еще раз исподтишка прыгнули.
Он остановился, развернулся и встретился лицом к лицу со своим преследователем.
Это был молодой кот! У него была густая косматая шерсть, сильные лапы и широкая, довольно плоская мордочка. Рыжик сразу догадался, что это кот: под мягкой длинной шерсткой на крепких плечах перекатывались упругие мышцы. Котик на бегу налетел на Рыжика. Он не ожидал, что тот развернется, и от неожиданности шмякнулся на землю.
От удара Рыжик покачнулся и едва устоял на ногах. Но быстро собрался, напружинился и выгнул спину дугой, оранжевая шерсть на спине стала дыбом. Еще секунда — и он прыгнет на преследователя. Но тот уселся и стал как ни в чем не бывало вылизывать переднюю лапу. Похоже, он уже раздумал нападать. Рыжик почему-то почувствовал разочарование. Все в нем кипело, он был готов сражаться.
— Привет, ручная киса! — весело мяукнул серый.
— А ты неплохо дерешься, хотя и домашний. Рыжик замер на цыпочках: он никак не мог решить, нападать теперь или нет. Потом вспомнил, какие у этого котика сильные лапы и как он мощно прижал его к земле… Он втянул когти, расслабился и опустил хвост.
— Если что, я с тобой еще подерусь! — грозно предупредил он на всякий случай.
— Меня зовут Клубок, — продолжал серый котик, пропуская угрозу мимо ушей.
— Я скоро выучусь и стану воином Грозового племени.
Рыжик ничего не ответил. Он не понимал, о чем тот мяукает, но чувствовал, что опасность миновала. Чтобы скрыть свое смущение, он наклонился и стал облизывать взъерошенную шерстку на груди.
— Что делает в лесу домашний котенок, вроде тебя? Разве ты не знаешь, что здесь опасно? — спросил Клубок.
— Если ты — самое опасное, что есть в лесу, тогда, я думаю, мне нечего бояться, — хвастливо заявил Рыжик. Клубок посмотрел на него, прищурив свои желтые глаза.
— Я-то не опасный. Если бы я был хотя бы наполовину воином, я бы тебя, лазутчика, не так еще отделал! Рыжик насторожился. Что этот котик имеет в виду под словом «лазутчик»?
Ладно уж, — мяукнул Клубок, вытягивая острыми зубами пучок травы, застрявший между когтей, — я тебя не трону. Ты явно не из вражеского племени.
— Из какого такого племени? — переспросил Рыжик. Он совсем растерялся. Клубок нетерпеливо зашипел:
— Ты наверняка слышал о четырех враждующих племенах, которые здесь охотятся! Я, например, принадлежу к Грозовому племени. Чужие коты постоянно заходят на нашу территорию и тащат у нас добычу, особенно Сумрачное племя. Они такие свирепые, что не глядя разорвали бы тебя в клочья!
Клубок на миг остановился, сердито зашипел и продолжил:
— Они приходят и забирают добычу, которая по праву принадлежит нам. А воины Грозового племени гоняют их с нашей территории. Когда я выучусь, я буду таким сильным, таким грозным — все чужие коты будут меня бояться! Пусть тогда только попробуют к нам сунуться!
Рыжик сощурил глаза. Это, должно быть, один из тех диких котов, о которых говорил ему Чумазик! Живут в лесу, охотятся на зверей и дерутся друг с другом за каждый кусок пищи. И все же он не испугался. Честно говоря, этот самоуверенный котик даже начал ему чем-то нравиться.
— Так ты, значит, еще не воин? — спросил он.
— Нет еще. А ты думал, воин? — гордо промурлыкал Клубок, потом покачал большой пушистой головой: — Я еще не скоро стану настоящим воином. Сначала нужно пройти обучение. А еще раньше котенку должно исполниться шесть лун — только тогда его начинают учить. Сегодня, между прочим, я в первый раз в дозоре.
— Может, лучше найти себе хозяина и уютный дом? Тогда бы тебе легче жилось, — мяукнул Рыжик. Есть множество людей, которые с радостью взяли бы в свой дом такого котенка, как ты. Для этого нужно-то всего ничего: сесть где-нибудь на виду и смотреть голодными глазами…
— Ага, и мне насыпят в миску шариков, которые похожи на заячий помет! — подхватил Клубок.
— Ни за что! Вот уж никогда не хотел бы быть домашней киской! Быть у Двуногих вместо игрушки! Есть всякую гадость, которую и едой-то не назовешь! Ходить по делам в коробочку с песком и не высовываться из дому, пока Двуногие не разрешат? Нет, это не жизнь! Вот у нас — у нас свобода! Дикая природа! Иди куда хочешь, делай что хочешь! — Он закончил речь и подытожил, блестя глазами: — Пока ты не попробовал свежепойманную мышь, ты не жил на свете. Ты когда-нибудь пробовал мышь?
— Нет, — вынужден был признаться Рыжик и добавил, как бы оправдываясь: — Пока еще.
— Тогда ты меня, наверно, не поймешь, вздохнул Клубок. — Для этого нужно родиться на воле. Это ведь совсем другое дело. Если ты рожден воином, тогда кровь воина течет в твоих жилах, а ветер странствий развевает твои усы… Котята, рожденные в домах Двуногих, никогда этого не поймут.
Рыжик вспомнил ощущения, которые он переживал во сне.
— Это неправда! — мяукнул он.
Клубок не отвечал. Он еще не закончил вылизываться, да так и замер с поднятой лапой. Он нюхая воздух.
— Чую кошек из нашего племени, прошипел он.
— Уходи скорей. Им не понравится, что ты охотишься на нашей территории.
Рыжик огляделся, удивляясь, откуда Клубок узнал о приближении кошек. Он ничего не почуял — ветерок донес до него только запах зеленых листьев. Но раз Клубок предупредил — так и есть. На всякий случай он ощетинил загривок.
— Быстро! — снова зашипел Клубок. — Беги!
Рыжик приготовился прыгнуть в кусты, хотя не знал, в какую сторону лучше бежать. Но он опоздал. За спиной у него раздалось грозное мяуканье:
— Что здесь происходит?
Рыжик обернулся и увидел большую кошку — она уверенно шла прямо на него из низких зарослей подлеска. Она была великолепна. Морда ее была в серебристых пушинках, уродливый шрам наискось проходил от одного плеча к другому, а гладкая серая шерсть в лучах лунного света отливала серебром.
— Синяя Звезда! Клубок, сидевший рядом с Рыжиком, пригнулся к земле и прикрыл глаза. Он пригнулся еще ниже, когда вслед за серебристой кошкой на поляну вышел кот — красивый золотисто-желтый с мраморными полосками.
— Тебе не следовало подходить так близко к жилищу Двуногих, Клубок! — сердито зарычал золотистый, щуря свои зеленые глаза.
— Я знаю, Львиное Сердце. Прости меня. Клубок опустил голову и стал смотреть на свои лапки.
Рыжик, по примеру Клубка, тоже низко нагнулся. Уши у него нервно подергивались. В этих котах чувствовалась сила, которой он не замечал ни в одном из своих дворовых приятелей. Может, Чумазик не зря предупреждал его?
— Кто это? — спросила кошка.
Рыжик вздрогнул, когда она обратила на него свой взор. Под взглядом ее синих глаз он чувствовал себя совсем беззащитным.
— Он не страшный, торопливо мяукнул Клубок.
— Он не воин, не из другого племени, он просто ручной кот у Двуногих, вот забрел к нам…
«Ручной кот у Двуногих!» Рыжик возмутился, услышав такую характеристику, но смолчал. По настороженному взгляду Синей Звезды он понял, что она заметила его гнев. Он отвел взгляд.
— Это Синяя Звезда, предводительница моего племени! — торопливо зашептал Клубок
— И Львиное Сердце. Он мой наставник, учит меня воинскому делу.
— Спасибо, что представил, Клубок, — холодно заметил Львиное Сердце. Синяя Звезда не сводила с Рыжика глаз.
— Для игрушки Двуногих ты неплохо дерешься, — промяукала она.
Рыжик и Клубок удивленно переглянулись. Откуда она знает?
— Мы за вами следили, продолжала Синяя Звезда, словно читая их мысли. — Нам было интересно, что ты будешь делать, встретившись с чужаком, Клубок. Ты храбро напал на него. Клубок обрадовался, что его похвалили.
— А теперь сядьте прямо, вы оба! — Синяя Звезда посмотрела на Рыжика: — Тебя тоже касается, домашний.
Он немедленно сел, как велели, и, пока Синяя Звезда говорила с ним, смотрел ей прямо в глаза.
— Ты хорошо ответил на нападение, домашний. Клубок сильнее тебя, но ты оказался сообразительнее и смог себя защитить. А когда он погнался за тобой, ты повернулся, чтобы сразиться. Я никогда не видела, чтобы домашние коты так поступали.
Рыжик никак не ожидал похвалы. Но то, что сказала серая кошка потом, удивило его еще больше.
— Я все думала, как ты будешь вести себя здесь, на чужой территории. Мы часто ходим дозором у этой границы, поэтому не один раз видели тебя. Ты сидел на заборе и смотрел на лес. А теперь наконец осмелился прийти сюда. — Синяя Звезда задумчиво посмотрела на Рыжика. — Похоже, у тебя врожденный дар охотника. Острый глаз. Ты бы схватил эту мышь, если бы действовал решительней.
— П-правда? — Рыжик от смущения стал заикаться.
Теперь заговорил Львиное Сердце. Его грудное мяуканье звучало уважительно, но настойчиво.
— Синяя Звезда, это всего лишь домашний котенок, он не станет охотиться на территории Грозового племени. Отправь его домой, к Двуногим!
Рыжик вздрогнул: слова Львиного Сердца показались ему обидными.
— Меня — домой? — мяукнул он недовольно. (Только что он весь сиял от счастья после слов Синей Звезды. Она заметила его, выделила среди других!)
— Но ведь я пришел сюда, чтобы поймать мышку-другую. Их здесь, вижу, слишком много.
Синяя Звезда повернула голову в сторону Львиного Сердца — она примет к сведению его слова. Потом опять перевела взгляд на Рыжика. На этот раз синие глаза ее метали молнии гнева:
— Мышей не бывает слишком много, — сердито зашипела она. — Если бы ты не был таким изнеженным и закормленным, ты бы сам об этом знал!
Рыжик смутился: гнев Синей Звезды был таким неожиданным. Но, увидев, как испуганно смотрит на него Клубок, он понял, что говорил слишком смело. Львиное Сердце подошел ближе к своей предводительнице. Теперь против него было двое. Рыжик посмотрел в глаза Синей Звезде — в них была угроза. Решимость его улетучилась. Это были не милые домашние кошечки, которые любят свернуться у камина, — перед ним были злые, голодные коты, которые скорее всего доведут до конца то, что начат Клубок.

Глава III
Наутро, когда Рыжик спал после ночной прогулки, он снова увидел сон про мышь. Он шел без ошейника и в лунном свете углядел шуструю беглянку. Но на этот раз он знал, что за ним наблюдают. Из темного леса на него были устремлены десятки горящих глаз. Так в его сон вошли коты из племени.
Рыжик проснулся, мигая от яркого солнечного света, заливающего кухонный пол. Нагретая солнцем шерсть казалась густой и тяжелой. Миска была полна до краев, а поилка – чистой и наполненной свежей, чуть горьковатой водой Двуногих. Рыжику больше нравилась вода из лужи, но когда было жарко или очень хотелось пить, проще, конечно, было полакать из поилки. Сможет ли он когда‑нибудь отвыкнуть от такой вольготной жизни? Он поел, потом через кошачью лазейку вышел в сад. День обещал быть теплым, и в саду было не продохнуть от запаха цветущих кустов
– Привет, Рыжик! – промяукал кто‑то с забора. Это был Чумазик. – Ты должен был проснуться еще час назад. Тут воробьиные детеныши пробовали свои крылышки.
– Ну и как, удалось поймать хоть одного? – спросил Рыжик. Чумазик зевнул и облизал нос.
– Была охота связываться! Я уже дома наелся до отвала. А ты почему так поздно вышел? Вчера ты, кажется, кивал на Генри, что он все время спит, а сегодня сам не лучше.
Рыжик сел у забора на прохладную землю и аккуратно обернул хвост вокруг передних лап.
– Я ночью в лес ходил, – напомнил он своему приятелю. И сразу почувствовал, как кровь закипела в его жилах и все шерстинки на спинке напряглись.
Чумазик посмотрел на него сверху вниз, глаза его округлились.
– Ой, правда, я и забыл! Как там было‑то? Поймал кого? Или, наоборот, тебя поймали?
Рыжик не торопился с ответом: он не знал как объяснить старому другу, что на самом деле с ним произошло.
– Я встретил там диких котов, – начал он было рассказывать.
– Да ну? – Чумазик был потрясен. – И вы устроили драку?
– Вроде того. – Рыжик вновь почувствовал прилив сил, как только вспомнил о том, какая сила у котов из племени.
– Тебя ранили? Что случилось‑то? – нетерпеливо выспрашивал Чумазик.
– Их было трое. Такие большие и сильные, не то что мы…
– И ты подрался сразу со всеми тремя! – перебил его Чумазик, и хвост его задрожал от нетерпения.
– Нет! – коротко мяукнул Рыжик. – Только с самым младшим, еще двое подошли потом.
– Почему же они тебя на разорвали на клочки?
– Они просто попросили меня покинуть их территорию. Но потом… – Рыжик замолк, не решаясь продолжать.
– Что?! – нетерпеливо мяукнул Чумазик.
– Они предложили мне вступить в их племя. Чумазик недоверчиво пошевелил усами.
– Нет, правда! – сказал Рыжик.
– А зачем ты им понадобился?
– Не знаю, – честно признался Рыжик. – Думаю, им в племени нужны лишние лапы.
– Странно все это, – задумчиво промяукал Чумазик. – На твоем месте я бы им не доверял.
Рыжик глянул на Чумазика. Его черно‑белый приятель никогда не проявлял интереса к лесным похождениям. Его устраивала жизнь с людьми. Ему не понять той страстной тоски, которая охватывала Рыжика всякий раз, когда он видел сон о лесе.
– А я им доверяю, – тихо промурлыкал Рыжик. – И я уже решился. Я уйду к ним.
Чумазик спрыгнул с забора и встал напротив Рыжика.
– Пожалуйста, не уходи. Рыжик, – тревожно замяукал он. – Я же тебя тогда уже не уви‑жу…
Рыжик дружески боднул ею головой в плечо.
– Не беспокойся. Мои хозяева заведут другого кота. Вы с ним тоже подружитесь. Ты с кем угодно найдешь общий язык!
– Но он же будет не такой, как ты… – загрустил Чумазик.
Рыжик нетерпеливо задергал хвостом.
– Вот и я о том. Если я останусь здесь подольше, меня отнесут к Резчику, и тогда я тоже стану другим.
Чумазик удивился.
– К Резчику? – переспросил он.
– К Ветеринару, – объяснил Рыжик. – После этого все меняются, как Генри.
Чумазик поежился и перевел взгляд на свои лапки.
– Но с Генри все в порядке, – пробормотал он. – То есть, конечно, он стал ленивее, но он не выглядит несчастным. С ним все еще можно поиграть.
Рыжику стало горько при мысли о том, что придется покинуть старого друга.
– Прости, Чумазик. Я буду о тебе скучать, но мне правда надо уходить.
Чумазик ничего не ответил, а только подошел и нежно коснулся носа Рыжика своим носиком.
– Ясно. Ну раз я тебя не отговорил, тогда давай хотя бы побудем вместе напоследок.
Рыжику это утро показалось на удивление ярким и радостным: они вместе с Чумазиком прошлись по всем любимым местам, повидали знакомых котят, с которыми вместе росли. Все чувства его обострились, как бывает, когда готовишься к большому прыжку. Но солнце поднималось все выше, и Рыжик с замиранием сердца подумал: «Неужели Львиное Сердце и правда будет ждать меня?» Он уже особо не прислушивался к праздному мяуканью старых друзей: мысленно он был уже не с ними, а далеко в лесу.
Рыжик в последний раз спрыгнул с садового забора и стал осторожно пробираться к лесу. С Чумазиком он распрощался. Теперь он думал только о лесе и о котах, которые там живут.
Дойдя до того места, где вчера вечером встретил боевых котов, он сел и потянул носом воздух. Кроны высоких деревьев не пропускали полуденных солнечных лучей, поэтому здесь было не жарко. То тут, то там солнечный луч пробивался сквозь листву и золотил лесную траву. Рыжик уловил знакомый кошачий запах, но не мог понять, свежий это запах или вчерашний еще не выветрился. Он поднял голову и принюхался.
– Тебе многому придется научиться, – промяукал низкий голос.
– Даже самый маленький котенок в племени чует, когда рядом другой кот.
Рыжик увидел зеленые глаза, блеснувшие из‑под куста ежевики. Теперь он узнал запах. Это был Львиное Сердце.
– Можешь определить, один я или нет? – спросил золотисто‑желтый кот, выходя из тени на свет.
Рыжик быстро нюхнул воздух еще раз. Запахи Синей Звезды и Клубка еще не улетучились, но были не так сильны, как накануне ночью.
Не очень уверенно он промяукал:
– Синей Звезды и Клубка сейчас с тобой нет.
– Правильно, – мяукнул Львиное Сердце. – Зато есть кто‑то другой.
Рыжик замер от неожиданности – на поляне показался еще один боевой кот.
– Это Буран. – промурлыкал Львиное Сердце. – Один из старший воинов Грозового племени.
Рыжик посмотрел на кота, и от страха по спине его пробежал холодок. Неужели он попал в западню? Перед ним стоял котище – великан и глядел на него сверху вниз. У него был белый, как снег, густой мех, а глаза были желтые, как прогретый речной песок. Рыжик с испугу прижат уши и весь напружинился. приготовившись драться.
– Успокойся, пока страх не выдал тебя. – рыкнул Львиное Сердце. – Мы здесь для того, чтобы проводить тебя в наш лагерь.
Буран, вытянув нос, стал с интересом обнюхивать Рыжика, а тот сидел ни жив ни мертв и даже задержал дыхание на всякий случай.
– Привет, юнец. – промурлыкал белый кот. – Наслышан о тебе.
Рыжик склонил голову в приветствии.
– Пошли, доберемся до лагеря – там и поговорим, – приказал Львиное Сердце, и в тот же миг оба кота прыгнули и исчезли в зарослях. Рыжик вскочил на четыре лапы и поспешил за ними.

Два воина мчались по лесу, не оглядываясь на Рыжика и очень скоро он стал выдыхаться. Они чуть притормаживали только тогда, когда путь им преграждало упавшее дерево, через которое они могли перепрыгнуть одним прыжком, а Рыжику приходилось перелезать через него, карабкаться вверх, потом вниз. Они пробегали мимо пронзительно пахнущих сосен, перепрыгивали через глубокие канавы, прорытые дурно пахнущими созданиями, которыми управляют Двуногие. Сидя в надежном укрытии за садовой оградой, Рыжик часто слышал, как они ревут и всхрапывают вдалеке.
Одна канава оказалась такой широкой, что не перепрыгнуть: на дне ее была мутная, стоялая вода. Дикие коты, не задумываясь, перешли ее вброд.
Рыжик никогда даже лапой не касался воды. Но он не хотел показаться трусом, поэтому закрыл глаза и шагнул следом за ними, стараясь не обращать внимания на неприятную влагу, от которой шерсть у него на брюшке стала мокрой.
Наконец Львиное Сердце и Буран сделали остановку. Рыжик подбежал к ним и встал рядом, пытаясь отдышаться. Воины вышли на голую скалу, нависшую над небольшим овражком.
– Теперь до лагеря уже недалеко, – мяукнул Львиное Сердце.
Рыжик попытался увидеть внизу в кустах хоть какие‑нибудь признаки жизни: не колыхнется ли ветка, не блеснет ли где мех, – но глаза его не углядели ничего особенного – все те же дикие невысокие заросли, как и повсюду в лесу.
– А ты носом. Ты должен почуять, – зашипел ему на ухо Буран.
Рыжик закрыл глаза и принюхался. Буран правду говорил. Местный запах был совсем не похож на кошачий, к которому он привык. В воздухе пахло – и очень сильно – множеством самых разных котов и кошек.
Он понимающе кивнул и объявил:
– Я чую котов. Львиное Сердце и Буран обменялись довольными взглядами.
– Со временем, если тебя примут в племя, ты будешь знать каждый кошачий запах по имени, – промяукал Львиное Сердце. – Следуй за мной! – И стал проворно спускаться по камням на самое дно оврага, продираясь сквозь густые заросли утесника – кустарника с желтыми цветами.
Рыжик направился за ним, последним шел Буран. Рыжик, уклоняясь от колючих веток, заметил, что под его лапами трава примята – это была хорошо утоптанная множеством лап, крепко пахнущая котами тропа. «Это, должно быть, и есть главная дорога, ведущая в лагерь», – подумал он.
Кусты утесника кончились, за ними открылась поляна. Посредине поляны трава была начисто вытоптана – видно, на протяжении многих поколений ее топтали кошачьи лапы: осталась лишь голая земля. Лагерь этот существовал давным‑давно. Вся поляна была залита солнечным светом, воздух был тих и спокоен.

Рыжик огляделся по сторонам, широко раскрыв глаза. Всюду были коты и кошки – они сидели поодиночке и группами, одни ели, другие тихо мурлыкали, облизывая шерсть.
– В это время, когда солнце начинает спускаться с вершины, наступает время мурлыканья.
– Время мурлыканья?
– Так мы называем время, когда можно поухаживать друг за другом и поделиться новостями, – объяснил Буран.
Коты явно почуяли запах чужака, исходивший от Рыжика, потому что некоторые из них стали поворачивать головы в его направлении и с любопытством всматриваться.
Рыжик засмущался и, боясь встретиться с кем‑нибудь взглядом, стал рассматривать местность вокруг поляны. По ее краям росла густая трава, кое‑где проглядывали пни и виднелось поваленное дерево. Густой утесник и высокие листья папоротника плотным занавесом отгораживали поляну от остальной части леса.
– Вон там, – промяукал Львиное Сердце, махнув хвостом в сторону непроходимых с виду зарослей ежевики, – наша детская, где нянчат котят.
Рыжик навострил ушки, прислушиваясь к тому, что могло быть за кустами. Сквозь плотное сплетение ветвей ему ничего не было видно, но он услышал в самой гуще мяуканье нескольких котят.
Пока он сидел и вглядывался, из узкого лаза, еле различимого под низко склоненными колючими ветвями, выскользнула темно‑рыжая кошка. «Наверное, одна из королев», – подумал Рыжик.
Еще одна королева, серая с отчетливыми черными полосками, подошла к ежевичному кусту. Две кошки обменялись приветствиями, лизнув друг друга в макушку, потом серая юркнула в детскую, мурлыканьем успокаивая пищащих котят.
– О наших котятах заботятся все королевы по очереди, – промяукал Львиное Сердце. – Все наши коты и кошки служат племени. Верность племени – первая заповедь в нашем уставе, это ты должен крепко запомнить, если хочешь остаться с нами.
– Сюда идет Синяя Звезда, – мяукнул Буран, понюхав воздух.
Рыжик тоже принюхался и с радостью обнаружил, что узнал запах серой кошки чуть раньше, чем она вышла на поляну из‑за большого валуна, лежащего сбоку от него у дальнего края поляны.
– Он пришел, – промурлыкала Синяя Звезда, обращаясь к воинам.
– А Львиное Сердце уверял, что не придет, – мяукнул Буран.
Рыжик заметил, как Синяя Звезда досадливо махнула хвостом.
– Ну и как он вам? – спросила она.
– Шел он сюда довольно резво, несмотря на то что маленький, – заметил Буран. – Для домашнего котенка он достаточно силен.
– Так решено? – Синяя Звезда вопросительно посмотрела на Львиное Сердце и Бурана. Оба кота кивнули.
– Тогда я объявлю о его прибытии в племя. – Синяя Звезда вспрыгнула на валун и призывно закричала: – Пусть все взрослые коты и кошки, способные сами ловить добычу, соберутся под Высокой Скалой на собрание племени.
Ее призыв был услышан: коты стекались к ней со всех сторон, как тени, они выскальзывали из травы и кустов, окружавших поляну. Рыжик замер на месте, по одну сторону от него сидел Буран, по другую – Львиное Сердце. Остальные коты расположились под Высокой Скалой и выжидающе смотрели на предводительницу.
Рыжик обрадовался, увидев среди них Клубка. Рядом с Клубком села молодая трехцветная королева‑кошка, аккуратно обернув вокруг белых лапок хвост, опушенный черной кисточкой. За ними уселся большой темно‑серый полосатый кот, черные полоски на его шерсти были похожи на длинные тени, какие бывают ночью на залитой лунным светом поляне.
Когда все успокоились, Синяя Звезда заговорила.
– Грозовому племени нужны новые воины, – начала она. – У нас сейчас крайне мало котят‑учеников, такого прежде никогда не бывало. Поэтому надо решить, примет ли Грозовое племя котенка со стороны, чтобы обучить его воинскому искусству.
В племени котов поднялся ропот, но Синяя Звезда утихомирила котов строгим мяуканьем.
– Я нашла котенка, который хочет стать учеником в Грозовом племени.
– Если повезет… – съехидничал кто‑то, и этот голос четко прозвучал на фоне недоуменного бормотания, волной прокатившегося по рядам собравшихся.
Рыжик изогнул шею и увидел светло‑серого полосатого кота, который встал и с вызовом посмотрел на предводительницу.
Синяя Звезда даже не повернула головы в его сторону и вновь обратилась к собравшимся:
– Львиное Сердце и Буран встретились с этим юным котом и согласны с тем, что нам следует взять его на обучение.
Рыжик посмотрел на Львиное Сердце, потом на собравшихся: взгляды всех котов были теперь устремлены на него. Шерсть у него вздыбилась, и он нервно облизнул губы. На секунду наступило молчание. Рыжик был уверен, что все слышат, как колотится его сердце, и чувствуют исходящий от него запах страха.
Потом все закричали наперебой:
– Откуда он взялся?
– Из какого он племени?
– У него подозрительный запах! Так не пахнет ни одно из известных мне племен!
Последний вопль перекрыл все остальные:
– Гляньте на его ошейник! Это же ручной котенок! – Это снова кричал сварливый светлосерый полосатый кот. – Ручной – он и есть ручной, таким и останется. Нашему племени нужны настоящие воины, а не слабаки – нахлебники! Львиное Сердце нагнулся к самому уху Рыжика и шепнул:
– Это Долгохвост. Он учуял твой страх. Все они учуяли. Докажи ему и всем остальным, что у тебя бесстрашное сердце.
Но Рыжик словно окаменел. Ну как доказать этим свирепым котам, что он уже не ручной котик?
Светло‑серый продолжал подтрунивать:
– Двуногие навесили на тебя ошейник. В лучшем случае ты своим звяканьем только дичь распугаешь, а в худшем – приманишь Двуногих на нашу территорию. Они кинутся на поиски бедняжки, который заблудился в лесу и жалобно звенит на всю округу!
Все коты одобрительно завыли. Довольный, что его поддержали, Долгохвост продолжал:
– Предательский звон бубенчика насторожит наших врагов, хотя, наверно, вонища Двуногих, которую ты разносишь, подействует на них сильнее!
Львиное Сердце снова шепнул на ухо Рыжику:
– Что же ты медлишь? Ответь ему! Рыжик не двигался. Но на этот раз он пытался точно определить местоположение Долгохвоста. Вот он сидит как раз позади черно‑бурой королевы. Рыжик прижал уши, сощурил глаза, зашипел и прыгнул через головы испуганных котов прямо на своего обидчика.
Долгохвост был не готов к нападению. Он повалился набок, не устояв на гладко утоптанной, пропеченной солнцем площадке. Полный гнева и решимости постоять за себя, Рыжик вонзил когти и зубы в светло‑полосатую шкуру обидчика. Никаких предварительных ритуальных замахиваний лапами, никаких пробных ударов – он сразу приступил к драке. Два кота сцепились в один извивающийся, орущий, кувыркающийся ком. Другие коты расступились, чтобы не угодить в бешено визжащий водоворот из шерсти и когтей.
В пылу драки, отчаянно царапаясь и лягаясь, Рыжик не чувствовал страха – он был опьянен битвой. Сквозь шум крови, звенящий в ушах, он слышал лишь возбужденный вой столпившихся вокруг котов.
Вдруг Рыжик почувствовал, что ошейник сдавил ему шею. Долгохвост вцепился в него зубами и тянул на себя, и тянул сильно. Ошейник душил его. Стало нечем дышать, и Рыжик испугался не на шутку. Он извивался и выкручивался и так и сяк, но с каждым движением ошейник давил все сильнее. Тщетно хватая ртом воздух, Рыжик собрал остаток сил и сделал отчаянный рывок. В этот миг раздался громкий щелчок – и он стал свободен.
Долгохвост кубарем отлетел от него. Рыжик вскочил на четыре лапы и огляделся. Долгохвост сидел на земле недалеко от него, на расстоянии трех хвостов. А из пасти его, позвякивая, свисал разорванный ошейник Рыжика.
Синяя Звезда тотчас же соскочила со скалы и громовым голосом прикрикнула на котов, утихомиривая толпу. Рыжик и Долгохвост замерли и только тяжело дышали. Выдранная шерсть свисала с них клоками. Рыжик почувствовал резкую боль над глазом – там была царапина. Левое ухо Долгохвоста было сильно порвано, по его тощим плечам на землю капала кровь. Они неприязненно смотрели друг на друга – злость еще не прошла.
Синяя Звезда подошла и взяла ошейник из пасти Длиннохвостого. Положила его на землю перед собой и промяукала:
– Новичок потерял ошейник Двуногих, отстаивая свою честь. Великий Охотник высказал свое одобрение – этот кот теперь независим от своих владельцев, он свободен и может вступить в Грозовое племя в качестве ученика.
Рыжик бросил взгляд на Синюю Звезду и важно кивнул в знак согласия. Потом встал и сделал шаг вперед, в полосу света, чтобы погреть ноющее тело. В солнечных лучах оранжевая шерстка его вспыхнула, как огонь. Гордо подняв голову, Рыжик оглядел котов, столпившихся вокруг него. На этот раз никто не пытался спорить или насмехаться. Он проявил себя как достойный противник в схватке.
Синяя Звезда подошла к Рыжику и положила перед ним порванный ошейник. Потом нежно коснулась носом его уха.
– На свету ты совсем как огненный сноп, – промурлыкала она. И, сверкнув глазами, добавила: – Ты хорошо дрался.
Потом, повернувшись к котам, объявила:
– С этого дня, пока он не добудет в бою имя воина, этого ученика будут звать Огонек из‑за его огненно‑красного меха. Она сделала шаг назад. Видимо, и она. и остальные коты ждали от него какого‑то ответного жеста. Рыжик не задумываясь развернулся и, быстро‑быстро работая лапами, забросал свой ошейник пылью и травой, словно зарывая нечистоты.
Долгохвост с недовольным рычанием заковылял прочь с поляны и скрылся за листьями папоротника. Коты разбились на группы и стали возбужденно перемурлыкиваться.
– Эй. Огонек! – раздался за его спиной голос Клубка.
«Огонек!» Чувство гордости охватило его, когда он услышат свое новое имя. Он обернулся, чтобы поприветствовать серого ученика дружеским обнюхиванием.
– Славная была драка! – мяукал Клубок. – А еще ручной… Долгохвост ведь уже воин, хотя два месяца всего как закончил обучение. Такой шрам на ухе не скоро забудется – он тебя долго будет помнить. Подпортил ему внешность, это точно.
– Спасибо. Клубок. Но он сам нарвался. – Огонек облизнул переднюю лапку и начат очищать глубокую царапину над глазом. И пока умывался, он слышат, как его новое имя эхом раздавалось среди общего кошачьего мяуканья.
– Огонек!
– Эй. Огонек!
– Привет тебе. Огонек!
Он на минуту зажмурился и стал слушать голоса.
– Неплохое имя, – одобрительно мяукнул Клубок.
Пришлось открыть глаза. Огонек огляделся по сторонам.
– А куда потащился Долгохвост?
– Думаю, в пещеру Пестролистой, – Клубок кивнул головой в сторону густых папоротников, за которыми скрылся Долгохвост. – Она у нас целительница. И к тому же симпатичная. Моложе и намного красивее большинства…
Речь его прервал раздавшийся совсем рядом низкий вой. Оба котенка обернулись, и Огонек узнал могучего черно‑серого кота, который в начале собрания сидел позади Клубка.
– Частокол, – промяукал Клубок, почтительно пригнув голову.
Лоснящийся кот посмотрел на Огонька и быстро отвел взгляд.
– Твое счастье, что ошейник лопнул. Долгохвост, конечно, молодой воин, но я никак не ожидал, что его побьет какой‑то ручной котенок! – Слова «ручной котенок» он презрительно процедил сквозь зубы, после чего удалился.
– Это Частокол… – тихонько шепнул Клубок на ухо Огоньку. – Вот уж кто действительно не отличается ни молодостью, ни красотой…
Огонек хотел было поддакнуть новому другу как вдруг их беседу прервал тревожный сигнал – это кричал старый серый кот, сидевший у края поляны.
– Безух почуял опасность! – промяукал Клубок и как‑то весь подобрался.
Огонек и оглянуться не успел, как на поляну, ломая кусты, выскочил молодой кот. Он был худ и, если не считать белую крапинку на конце длинного тонкого хвоста, черен с головы до пят.
– Это Горелый! – выдохнул Клубок. – Но почему он один? Где Коготь?
Огонек увидел, как Горелый, пошатываясь, пересекает поляну. Он тяжело дышал. Шерсть на нем была всклокочена и вся в пыли, глаза дико горели от ярости.
– Горелый и Коготь – кто они? – шепотом поинтересовался Огонек.
Пока он это говорил, несколько диких котов промчались мимо него – встречать вновь прибывшего.
– Горелый – ученик. Коготь – его наставник, – быстро объяснил Клубок. – Горелый с Когтем и Ярохвостом отправились с восходом солнца на задание против Речных котов!
– Ярохвост? – переспросил Огонек, совершенно запутавшись в новых именах.
– Глашатай Синей Звезды, – прошипел Клубок. – Но все‑таки почему Горелый вернулся один? – добавил он недоуменно.
Он поднял голову и стал слушать, что скажет Синяя Звезда.
Кошка выступила вперед и заговорила. Говорила она ровным, спокойным голосом, но в синих глазах промелькнула тревога. Остальные коты отступили назад и лишь облизывали морды от волнения.
– Что случилось, Горелый? – Синяя Звезда вспрыгнула на Высокую Скалу и теперь смотрела на дрожащего кота сверху вниз. – Говори же, Горелый!
Горелый все еще не мог справиться с дыханием, бока его то вздымались, то опадали, земляная площадка под ним покраснела от крови, но все же ему удалось вскарабкаться на Высокую Скалу. Он встал рядом с Синей Звездой и, обращаясь к толпе, истомившейся в ожидании, с трудом произнес:
– Ярохвост погиб!

Глава V

– Эй, Огонек, просыпайся! – услышал он сквозь сон мяуканье Клубка. Во сне он гнался за белкой, взбираясь все выше и выше, и уже почти долез до вершины могучего дуба.
– Занятия начинаются на рассвете. Дымок и Горчица уже встали, – добавил Клубок.
Огонек сонно потянулся, потом вспомнил: сегодня – первый день его ученичества. Он вскочил на лапы. Сон мигом слетел с него – теперь каждая жилка в нем радостно звенела от волнения.
Клубок старательно умывался. Но время от времени он переставал облизываться и вот что успел сообщить:
– Я только что поговорил с Львиным Сердцем. Горелый не будет учиться с нами, пока рана не затянется. Он, вероятно, полежит день другой в пещере у Пестролистой. Дымок и Горчица ушли на охотничье задание. Поэтому Львиное Сердце решил, что с сегодняшнего утра мы с тобой будем учиться у него и Когтя. Надо поторопиться, – добавил он. – Они нас ждут!
Клубок повел Огонька к воротам лагеря. Поднявшись по извилистой тропе, они вышли на каменистую равнину. В вышине неслись куда‑то по небу легкие белые облака. Внутри Огонька все клокотало от счастья, когда вслед за Клубком он сбежал по зеленому склону в песчаный овражек.
Коготь и Львиное Сердце и правда ждали, сидя на расстоянии нескольких хвостов друг от друга на теплом от солнца песке.
– Надеюсь, в следующий раз вы оба будете пунктуальнее, – прорычал Коготь.
– Не будь слишком строг, Коготь, прошлая ночь была трудной. Думаю, они устали, – нежно мяукнул Львиное Сердце. – Тебе, Огонек, еще не дали наставника, – продолжал он. – Так что пока мы с Когтем на пару будем заниматься твоим воспитанием.
Огонек радостно кивнул, подняв хвост трубой, не в силах скрыть своего восторга оттого, что его будут обучать такие выдающиеся воины.
– Пошли, – нетерпеливо промяукал Коготь. – Сегодня мы покажем тебе границы нашей территории, чтобы ты знал, где будешь охотиться и что охранять. А тебе. Клубок, тоже не помешает лишний раз вспомнить, где проходит граница территории племени. Не говоря ни слова. Коготь одним прыжком выскочил из песчаного овражка. Львиное Сердце кивнул Клубку – они так же быстро рванули следом и тоже выскочили наверх, на зеленую кромку. Огонек поспешил следом за ними, царапая песок, ускользающий из‑под лап.
Лес на этом участке был густой, могучие дубы раскинули свои кроны над тонкими березами и ясенями. Внизу под деревьями лежал густой ковер из палых шуршащих под лапами листьев. Коготь остановился ненадолго, чтобы пометить своим запахом густую поросль папоротника. Остальные ждали его поодаль.
– Здесь проходит тропа Двуногих, – промурлыкал Львиное Сердце. – Принюхайся, Огонек. Чуешь что‑нибудь? Огонек втянул носом воздух. Да, чувствовался слабый запах Двуногого и – посильнее – запах собаки, знакомый ему по прежнему месту обитания – дому.
– Какой‑то Двуногий проходил здесь со своей собакой, но они давно уже ушли, – промяукал он.
– Отлично, – мяукнул Львиное Сердце. – Думаешь, мы можем перебежать?
Огонек вновь принюхался. Запахи были слабыми и, похоже, другие, более свежие лесные запахи успели их перебить.
– Да – ответил он. Коготь кивнул, и четыре кота выскочили из‑за папоротников и по острым камням пересекли узкую тропу Двуногих. По ту сторону тропы росли сосны. И там один за другим шли ряды высоких, стройных желтых стволов, сложенных штабелями. Здесь нужно было идти не переговариваясь. Подстилка под лапами представляла собой множество слоев сухих хвоинок. Она была колкой, но приятно пружинила под лапами. Здесь не было подлеска, в котором можно спрятаться, и Огонек почувствовал, что его спутники – коты нервничают оттого, что приходится незащищенными проходить меж древесных стволов.
– Эти деревья оставили здесь Двуногие, – пояснил Коготь. – Они срезают их с помощью ужасных, дурно пахнущих созданий, плюющихся дымом так, что можно ослепнуть, а потом оттаскивают поваленные деревья в древорезку – она находится недалеко отсюда.
Огонек остановился и стал слушать, не раздастся ли вдали рев древорезки.
– Древорезка будет молчать еще несколько лун, пока не придет сезон зеленых листьев, – объяснил Клубок, заметив, что товарищ его прислушивается.
И коты тихо продолжали путь по сосновому бору.
– Вон там находится жилье Двуногих, – промяукал Коготь, махнул своим пышным хвостом направо. – Не сомневаюсь, что ты чувствуешь запах, Огонек. Но нам туда не надо – сегодня мы пойдем другим путем.
В конце концов они вышли к другой тропе Двуногих, идущей по краю соснового бора. Они быстро пересекли тропу и нырнули в спасительные густые заросли соснового леса, начинавшегося за тропой. Но Огоньку казалось, что его спутники все равно чем‑то встревожены.
– Мы приближаемся к территории Речного племени, – шепнул Клубок.
– Вон там – Солнечные Скалы. – и он вытянул мордочку в сторону безлесного холма, – он представлял собой большую кучу гладких валунов.
Шерсть на загривке Огонька вздыбилась. Так вот где погиб Ярохвост!
Львиное Сердце остановился около большого и плоского серого камня.
– Здесь проходит граница между территориями Грозового племени и Речного. Речное племя распоряжается охотничьими угодьями за большой рекой, – промяукал он. – Вдохни побольше воздуха, Огонек.
Резкий запах незнакомых котов защекотал верхнее небо Огонька. Странно, до чего же этот запах не похож на теплые кошачьи запахи лагеря Грозового племени. И еще он подивился тому, что запахи Грозового племени кажутся ему теперь родными и знакомыми.
– Это запах Речного племени, – прорычал над его ухом Коготь. – Хорошенько его запомни. На границе он еще усилится, потому что их воины помечают деревья. С этими словами темный гигант поднял свой хвост и сам оставил пахучий след на камне.
– Мы двинемся вдоль границы – она подходит вплотную к Четверику, – мяукнул Львиное Сердце.
Он быстро побежал куда‑то за Солнечные Скалы, за ним помчался Коготь.
– Что такое Четверик? – задыхаясь, на бегу спросил Огонек.
– Это место, где сходятся территории всех четырех кошачьих племен. Там растут четыре дуба – старых, как предания…
– Тихо! – приказал Коготь. – Не забывайте, что мы подошли вплотную к вражеской территории! Оба ученика замолчали, и Огонек постарался идти тихо и ни о чем не спрашивать. Они перешли через неглубокий ручей, прыгая с камня на камень, чтобы не замочить лап.
Когда они добрались до Четверика, Огонек был почти без сил, он тяжело дышал и лапы его болели. Он не привык к дальним походам, тем более в таком быстром темпе. Поэтому он обрадовался, когда Львиное Сердце и Коготь вывели их из чаши леса и остановились над обрывом, поросшим кустарником.
Солнце теперь стояло высоко. Небо было безоблачным, и ветер стих. Внизу, залитые солнцем, стояли четыре гигантских дуба, их темно‑зеленые кроны достигали края обрыва.
– Клубок уже говорил тебе, – промяукал Львиное Сердце, – что это Четверик – четыре дерева, растущие в том месте, где сходятся территории всех четырех племен. Племя Ветра правит на возвышенности, что прямо перед нами, – за ней садится солнце. Сегодня ты не сможешь почувствовать их запаха – ветер дует в их сторону. Но очень скоро ты его узнаешь.
– А Сумрачное племя властвует вон там – в самой глухой и темной части леса, – добавил Клубок, кивком головы указывая направление. – Старейшины говорят, что холодные ветры, дующие с севера, проносясь над котами этого племени, выстудили их сердца.
– Как много племен! – воскликнул Огонек. «И как хорошо они организованы», – добавил он про себя, припомнив россказни Чумазика о диких котах, наводящих ужас на лесных обитателей.
– Теперь ты понимаешь, почему добыча имеет для нас такую ценность, – промяукал Львиное Сердце.
– Почему мы стараемся уберечь от врага хотя бы то малое, что у нас есть.
– Но вообще‑то это выглядит глупо! Почему бы котам разных племен не объединить свои охотничьи территории – можно же охотиться вместе и не драться друг с другом? – осмелев, предположил Огонек.
Слова его были встречены глубоким молчанием. Первым ответил Коготь:
– Это обманчивая мысль, домашний котенок.
– Не будь к нему слишком суров, Коготь, – предупредил Львиное Сердце.
– Обычаи племени слишком непривычны для этого ученика. Потом он посмотрел на Огонька.
– Ты говоришь то, что думаешь, юноша. Когда‑нибудь, когда ты станешь воином, это пойдет тебе на пользу.
Коготь зарычал:
– Или в самый разгар сражения превратит его в ручную киску.
Львиное Сердце бросил косой взгляд на Когтя, затем продолжил объяснение:
– Четыре племени, действительно, мирно сходятся на Совет, который бывает один раз в луну. Вон там, – он кивнул на четыре дуба, росших под обрывом, – они и встречаются. Перемирие длится ровно столько времени, сколько сияет луна.
– Тогда, значит, скоро они опять соберутся? – спросил Огонек, вспомнив, как ярко светила луна прошлой ночью.
– Да, ты угадал! – отвечал Львиное Сердце, дивясь сообразительности ученика. – А если быть точным, то сегодня ночью. Собрания эти очень нужны, потому что дают возможность всем племенам хотя бы одну ночь провести мирно. Но ты должен понимать, что долговременный союз принесет больше вреда, чем пользы.
– Только верность нашему племени делает нас сильными, – поддержал его Коготь. – Если верность одного ослабевает, тогда всем нам труднее выжить!
Огонек кивнул.
– Понимаю, – мяукнул он.
– Пошли, – скомандовал Львиное Сердце, поднимаясь. – Мы и так здесь задержались.
Они пошли по краю долины, где росли четыре дуба. Теперь солнце, постепенно идущее на закат, светило им в затылок. Добравшись до ручья, они нашли место, где он сужался настолько, что через него легко можно было перепрыгнуть. Что они и сделали.
Огонек принюхался. Новый кошачий запах защекотал его ноздри – запах был сильный и неприятный.
– Что это за племя? – спросил он.
– Сумрачное племя, – мрачно ответил Коготь. – Мы идем вдоль их границы. Попридержи язык, Огонек. Свежий запах означает, что дозорные Сумрачного племени где‑то поблизости.
Огонек кивнул и тут же услышал странный звук. Он замер, но другие коты шли прямо на это подозрительное урчание.
Он вприпрыжку принялся догонять своих спутников и поинтересовался:
– Что это?
– Сейчас увидишь, – ответил Львиное Сердце.
Огонек всматривался в даль между деревьев. Стволы поредели, стали тоньше, меж стволами появились просветы.
– Там что, лес кончается? – спросил он.
Потом остановился и как следует принюхался. Ароматы леса уступили место другим, странным и отталкивающим запахам. На этот раз пахло не котами, а чем‑то, смутно напоминающим его прежний дом, где жили Двуногие. Урчание становилось все громче – теперь это был непрерывный рев, от которого дрожала земля и закладывало уши.
– Это Гремящая Тропа, – сообщил Коготь.
Львиное Сердце подвел всех к опушке леса. Там он остановился, сел, и все четыре кота смогли оглядеться.
Огонек увидел серую твердую тропу, похожую на реку, идущую напролом через лес. Она была такой широкой, что деревья у противоположного ее края казались совсем крошечными и очертания их терялись в дымке. Огонек поморщился – от тропы исходил горький запах. В следующий миг он отпрянул, шерсть его стала дыбом – мимо с рычанием пронеслось гигантское чудище. Ветви деревьев у края тропы бешено захлопали – вслед за чудищем пронесся сильнейший поток ветра. Огонек от удивления даже слов не мог подобрать – он только сидел и смотрел на других котов круглыми глазами. Конечно, он видел похожие тропы рядом со своим прежним домом у Двуногих, но они были гораздо меньше, к тому же там не было таких свирепых и проворных чудищ.
– Я в первый раз тоже испугался. – заметил Клубок. – Но, в конце концов, эта штука мешает воинам Сумрачного племени заходить на нашу территорию. Гремящая Тропа намного шагов протянулась вдоль нашей границы, а они боятся переходить ее. И не волнуйся, эти чудища, похоже, никогда не сходят со своей тропы. С тобой ничего не случится, если не будешь подходить слишком близко.
– Пора возвращаться в лагерь, – промяукал Львиное Сердце. – Теперь ты знаешь все границы нашей территории. Только мы стараемся не заходить на Змеиные Скалы, даже несмотря на то, что окольный путь дольше. Неподготовленный ученик может стать легкой добычей для гадюки, к тому же, сдается мне, ты притомился ходить с нами, Огонек. Огонек и правда вздохнул с облегчением при мысли о том, что они возвращаются в лагерь. У него голова шла кругом от всех этих новых запахов и мест, и Львиное Сердце был прав: он действительно устал и проголодался. Коты повернулись к Гремящей Тропе спиной и пустились в обратный путь, и Огонек шел бок о бок с Клубком.
Когда Огонек спускался по узкой тропе, ведущей к входу в лагерь Грозового племени, в воздухе приятно пахло вечерней свежестью. Им оставили свежую еду. Огонек и Клубок взяли свою долю из общей кучи, что лежала в тенистом уголке оврага, и отнесли еду к замшелому пню у своей пещеры.
Дымок и Горчица уже сидели у кормушки и чавкали вовсю.
– Привет, кис‑кис, – промяукал Дымок, презрительно щурясь, – ешь, не стесняйся – мы тебя угощаем.
– Кто знает, может, когда‑нибудь ты и сам сможешь что‑нибудь поймать! – захихикала Горчица.
– У вас что, у обоих сегодня было охотничье задание? – спросил Клубок как бы невзначай. – Ну да ладно. А мы, между прочим, обходили дозором наши границы. Кстати, можем сообщить вам приятную новость: все спокойно.
– Представляю, как чужие коты испугались вас обоих! – взвыл Дымок.
– Они даже носа не смели высунуть, – в тон ему отвечал Клубок, хотя было видно, что он сердится.
– Хорошо, мы их сегодня ночью об этом спросим, когда встретимся на Совете племен, – мяукнула Горчица.
– А вы пойдете? – Хоть Огонек и заметил, что ученики настроены враждебно, любопытство пересилило.
– Разумеется, – свысока отвечал Дымок. – Это нужно заслужить, понимаешь ли. Но ты не беспокойся, мы тебе утром все расскажем. Клубок сделал вид, что не слышал наглой похвальбы, и принялся за еду. Огонек очень проголодался и тоже решил поесть. Но, склонившись над добычей, никак не мог отогнать от себя смутное и неприятное чувство: он завидовал тому, что Дымок и Горчица пойдут сегодня ночью на Совет племен. Вдруг раздался громкий призывный крик Синей Звезды, и Огонек поднял голову. Он увидел, что несколько воинов племени и старейшины собрались на поляне. Пришло время представителям племени отправляться на Совет. Дымок и Горчица вскинулись и вприпрыжку побежали догонять других котов.
– Пока, ребятки, – обернувшись на бегу, крикнула Горчица. – Не скучайте!
Кошачья делегация, выстроившись в ряд, важно прошествовала к воротам лагеря. Возглавляла процессию Синяя Звезда. Мех ее серебрился в лунном свете, она казалась спокойной и уверенной – предстояло краткое перемирие с заклятыми врагами.
– А ты хоть раз был на Совете? – с надеждой спросил Огонек у Клубка.
– Нет еще, – отвечал Клубок, вгрызаясь в мышиную кость. – Но скоро буду, вот увидишь. Все ученики туда попадают, когда приходит пора.
И оба замолчали, доедая пищу. Когда с едой было покончено, Клубок подошел к Огоньку и лизнул его в лоб. Они помогли друг другу умыться – Огонек вспомнил, что именно этим занимались другие коты, когда он впервые пришел в лагерь. Потом, усталые после дальнего похода, они пошли в пещеру и, свернувшись на мягкой моховой подстилке, не заметили, как уснули.
На следующее утро Клубок и Огонек пришли к песчаной яме загодя. Они очень осторожно выбрались из пещеры – Горчица и Дымок еще спали. Огоньку не терпелось услышать о том, что было на Совете, но Клубок потянул его за собой.
– Еще наслушаешься, я этих болтунов хорошо знаю, – мяукнул он.
День обещал быть теплым.
На этот раз к ним присоединился Горелый. Благодаря заботам Пестролистой рана его быстро заживала.
Клубок придумал себе развлечение: он подбрасывал в воздух опавшие листья и гонялся за ними. Огонек смотрел, как он играет, и хвост его подрагивал от удовольствия. Горелый же сидел в сторонке, и вид у него был несчастный и озабоченный.
– Выше нос, Горелый! – попытался подбодрить его Клубок. – Я знаю, ты не любишь учиться, но не стоит так уж страдать! Запах Львиного Сердца и Когтя предупредил учеников о том, что к ним идут наставники, и Горелый, торопясь, замяукал:
– Думаю, я просто волнуюсь оттого, что плечо опять разболелось.
В этот момент из кустов вышел Коготь, за ним след в след шел Львиное Сердце.
– Воины должны молча переносить страдания, – прорычал Коготь и пристально посмотрел в глаза Горелому. – Ты должен понимать, что иногда лучше промолчать.
Горелый вздрогнул и отвел взгляд.
– Что‑то Коготь сегодня не в духе, – шепнул Клубок на ухо Огоньку.
Львиное Сердце строго посмотрел на своего ученика, а потом объявил:
– Сегодня мы будем отрабатывать выслеживание добычи. Итак, есть разница между тем, как вы крадетесь за кроликом и как караулите мышь. Кто из вас может сказать мне, в чем она заключается?
Огонек подумал, но ничего не приходило в голову, а Горелый, похоже, принял слова Когтя слишком близко к сердцу и боялся рот раскрыть.
– Ну давайте же! – нетерпеливо фыркнул Коготь. Ответил Клубок.
– В том, что кролик сначала учует тебя, а потом уже увидит, а мышь сначала услышит твои шаги, а потом только сможет учуять.
– Молодец Клубок! Так о чем не нужно забывать, когда охотишься на мышь?
– Осторожно ступать? – предположил Огонек. Львиное Сердце посмотрел на него с одобрением.
– Правильно, Огонек. Следует по возможности переносить весь свой вес на бедра, чтобы ступать как можно тише. Давайте попробуем!
Огонек смотрел, как Клубок и Горелый как по команде приникли к земле и стали медленно и осторожно перебирать лапами, словно подкрадываясь к невидимой мыши.
– Хорошо идешь, Клубок! – мяукнул Львиное Сердце.
– Зад держи ниже, Горелый, а то ты похож на утку! – зашипел Коготь. – А теперь ты попробуй, Огонек!
Огонек приник к земле и согнул лапы. Он почувствовал, что инстинктивно принял правильную позу, и, когда шагнул вперед так тихо и осторожно, как только мог, почувствовал прилив гордости оттого, что мышцы оказались такими послушными.
– Сразу видно неженку! – прорычал Коготь. – Ты двигаешься, как неуклюжий дрессированный зверек! Ты что, думаешь, обед сам кинется к тебе в миску и будет ждать, пока ты его съешь?
Пока Коготь говорил, Огонек быстро поднялся. Честно говоря, он был слегка ошарашен резким замечанием. Он внимательно слушал, что скажет ему воин – если его научат, он все сделает правильно.
– Резвость – дело наживное, он скоро этому научится. Но смотри, как прекрасно он переносит вес с одной лапы на другую – совсем неслышно! – мягко заметил Львиное Сердце.
– И конечно, у него получается лучше, чем у Горелого, – тут же отметил Коготь.
Он презрительно повел носом в сторону черного котика:
– Даже после двух лун тренировки ты все еще заваливаешься на левый бок.
Вид у Горелого стал совсем несчастный, и Огонек не удержался и выкрикнул:
– Ему рана мешает, вот почему! Коготь резко повернул голову и пристально посмотрел на Огонька.
– Раны – это неотъемлемая часть жизни. Он должен был приспособиться. Даже ты. Огонек, за сегодняшнее утро кое‑чему научился. Если бы Горелый так же схватывал все на лету, как ты, он был бы мне опорой, а не обузой. Эх, ты! – сердито зашипел он, обращаясь к своему ученику. – Какой‑то ручной котенок и тот все делает лучше тебя!
Огонек поежился: ему стало неловко. Чтобы не встретиться взглядом с Горелым, он предпочел смотреть на лапы.
– Смотрите на меня – я хромаю, как одноногий барсук! – мяукнул Клубок и смешно заковылял по поляне.
– Я собираюсь поймать много‑много глупых мышей. Им от меня не уйти. Вот я сейчас доберусь до них, усядусь и буду сидеть, пока они не сдадутся.
– Посерьезней, юноша. Сейчас не время для шуточек! – строго промяукал Львиное Сердце.
– Может быть, вам стоит отработать крадущийся шаг на реальной добыче? Это поможет вам лучше сосредоточиться. Все три ученика просияли.
– Я хочу, чтобы каждый из вас поймал настоящую добычу, – промяукал Львиное Сердце.
– Горелый, ты поищешь около Совиного Дерева. Ты, Клубок, проверь, нет ли чего под тем ежевичным кустом. А ты, Огонек, ступай по следу кролика – за холмом есть сухой овражек. Там и поищи.
Ученики обрадовались и сразу же кинулись выполнять задание, даже Горелый проявил удивительную для больного прыть.
Ничего не слыша от волнения, Огонек приник к земле и стал осторожно взбираться на холм. И действительно, с вершины холма он увидел, что земля под деревьями словно треснула: весной здесь бурлили талые воды, а сейчас ручей пересох. Он подумал, что осенью здесь соберется дождевая вода, которая потом вольется в большую реку, проходящую по территории Речного племени.
Огонек стал осторожно спускаться по склону, пока не ступил на песчаное дно. Все чувства его были обострены до предела. Он молча осмотрел дно оврага, надеясь отыскать признаки жизни. Он готов был уловить малейшее движение и даже открыл рот, чтобы лучше учуять самые легкие запахи. Уши он наставил вперед и чутко улавливал все звуки.
И тогда Огонек почуял мышь. Он сразу же узнал этот запах, вспомнив, как пахла вчерашняя пища, и ощутил небывалый прилив сил. Но оставался неподвижен, стараясь поточнее определить местонахождение добычи. Огонек чуть развернул ушки и наконец уловил учащенное биение крошечного мышиного сердца. Потом он краем глаза заметил мелькнувшее желто‑коричневое пятнышко. Мышка бежала по траве, росшей по краю песчаного русла. Огонек стал подбираться ближе, не забывая переносить центр тяжести на бедра, пока не оказался на расстоянии, удобном для прыжка. Тогда он резко подался назад, напружинил задние лапы и прыгнул, взметнув позади фонтанчики песка. Мышь пустилась наутек. Но Огонек оказался проворнее. Он поддел ее лапой и подбросил в воздух – она упала на песчаное дно и снова побежала. Он быстро прикончил ее, один раз куснув острыми зубами. Огонек осторожно ухватил теплое мышиное тельце зубами и, гордо подняв хвост, вернулся к песчаной яме, где его ждали Коготь и Львиное Сердце. Он в первый раз возвращался с охоты с добычей. Теперь он вправе называть себя учеником воинов Грозового племени.